«Пока я играл в шахматы, Аль-Каида разбомбила Эр-Рияд»

Бывший полузащитник Манчестер Юнайтед Андрей Канчельскис вспоминает о ссорах с Алексом Фергюсоном и угрозах со стороны узбекских бандитов.

Андрей Канчельскис премьер-лига англия шотландия манчестер юнайтед сити рейнджерс

Какой была жизнь в СССР во время вашего взросления в период расцвета коммунизма?

Это была хорошая жизнь, у нас была традиционная система – думаю, все были счастливы. У меня были друзья со всего Советского Союза: из Армении, Грузии и Азербайджана. После распада Советского Союза все стало очень политизированным. Посмотрите, что происходит между Украиной и Россией – это так ужасно.

Ваш отец был литовцем, мать – украинкой, но вы играли за Советский Союз, СНГ и Россию. Почему так произошло?

Мой отец был отправлен в Украину для прохождения военной службы, там он и познакомился с моей мамой. Они поселились в Кировограде, где я и родился. Мне довелось играть за СССР, потом Россия стала её естественной преемницей. Даже сегодня некоторые люди не понимают моего решения, но я чувствовал, что СССР – это моя страна. Я там вырос.

В своей автобиографии вы писали, что когда вы приехали в Манчестер в 1991 году, о Советском Союзе там было мало что известно. О чем вас спрашивали?

Они знали только то, что смотрели по телевизору, и думали, что Советский Союз – страшное место, поэтому я говорил им, что он прекрасен. Некоторое время я тосковал по дому – не забывайте, что тогда не было ни интернета, ни мобильных телефонов, но многие люди помогали мне, особенно мои партнеры по Манчестер Юнайтед и другие сотрудники клуба. Мы все вместе хорошо ладили. В Рейнджерс, например, все было по-другому: там была группа шотландцев и группа иностранцев. В Юнайтед у нас была отличная команда с такими парнями, как Пол Паркер, Денис Ирвин, Стив Брюс, Рой Кин и, конечно же, Эрик Кантона. Брайан Робсон также был очень важен для раздевалки, хотя он не так много играл, когда я был там.

Правда ли, что ваши одноклубники по МЮ использовали ваше незнание английского языка, подсказав вам ответить Алексу Фергюсону: «F**k off, Scottish bastard *»?

* «Отвали, шотландский ублюдок»

[Смеётся] Нет, я рассказывал эту историю в шутку, и она время от времени появляется в социальных сетях. Но пару раз я действительно говорил то, чего не хотел, и это вызывало реакцию моих партнеров по команде или менеджера. Это хорошая маленькая история, которая, я уверен, есть у многих зарубежных игроков по всему миру.

Фергюсон штрафовал вас на недельную зарплату, когда вы отказались играть за резервистов во время вашего первого сезона в клубе. Вы сожалеете об этом?

Я не хотел играть в резервной команде и не чувствовал, что меня ценит тренер – все просто. Он был очень недоволен и сказал мне, что я могу гнить на скамейке запасных, но вскоре я подписал четырехлетний контракт, провел отличные два сезона и забил хет-трик в матче, где мы обыграли Манчестер Сити со счетом 5:0.

В 2016 году в опросе Liverpool Echo о величайшем игроке Эвертона в эпоху Премьер-лиги вы заняли третье место после легенд Тима Кэхилла и Данкана Фергюсона. Насколько гордо вы себя чувствуете из-за этого?

За годы существования Эвертона в его составе было много великолепных игроков, включая тех, с кем я играл, таких как Невилл Саутолл, Грэм Стюарт и Данкан Фергюсон. Я любил играть за Эвертон всем сердцем, а Джо Ройл был для меня блестящим тренером. Мне было грустно уходить в Фиорентину, но клубу нужны были деньги.

Вам нравилось играть с Руем Коштой и Габриэлем Батистутой в Фиорентине и Серии А, которая в то время была лучшей лигой мира?

Проблема была в том, что у меня было много травм, пока я был там. Но Флоренция – великолепный город с дружелюбными людьми и хорошей едой. Я посещал картинные галереи, чтобы увидеть подлинные произведения Боттичелли, статую Давида Микеланджело.

Выступая за Рейнджерс как вам ощущалось дерби Старой Фирмы в сравнении с манчестерским и мерсисайдским?

Первое дерби против Селтика, в котором я сломал руку, было совершенно сумасшедшим. Я подумал: «Ну вот, добро пожаловать в Глазго!». Ни одно дерби не захватывало меня так, как Старая Фирма. Однажды я поехал в город, но заблудился и оказался в Паркхеде, прямо рядом со стадионом Селтика. Парни на улице кричали и ругались на меня – хорошо, что я был в своей машине. Одна вещь, которая делала Старую Фирму такой уникальной – это песнопения, обе группы болельщиков громко пели до самого финального свистка. Атмосфера каждый раз была потрясающей.

В 2001 году вы находились в аренде в Манчестер Сити. Не кажется ли вам это странным, учитывая связи с Манчестер Юнайтед?

Некоторые люди не понимали, почему я перешел туда, но мне нужно было играть в футбол, потому что в Рейнджерс я не проходил в основной состав. Это не было как у Карлоса Тевеса, который сразу перешел из Юнайтед в Сити, что, на мой взгляд, было не самым лучшим поступком – между моим уходом из Юнайтед и переходом в Сити прошло несколько лет. У меня была особая связь с Джо Ройлом, поэтому я хотел присоединиться к нему.

Остались бы вы в Аль-Хиляле дольше, если бы не нападение Аль-Каиды, произошедшее близко от комплекса где вы жили?

Я не чувствовал себя там в безопасности, несмотря на то, что у русских и саудовцев хорошие отношения. В момент нападения я играл в шахматы с одним из членов саудовской королевской семьи, но узнал об этом только после того, как на следующий день моя жена позвонила мне из Москвы. Любой иностранец, находящийся в Саудовской Аравии, становился мишенью, поэтому я собрал свои вещи и уехал.

Правда, что бандиты угрожали вам переломать ноги, когда тренировали Навбахор в Узбекистане?

Именно так. Клуб задолжал мне компенсацию за потерянный во время пандемии ковида заработок, и четверо парней из Чечни были недовольны тем, что я потребовал выплат, когда меня уволили. Эти четверо подошли ко мне, когда я ел в кафе, и сообщили, что я стану инвалидом на всю жизнь, если не снижу свои требования. Я рассказала об этом полиции и, к счастью, в конце концов все уладилось.

Хотели бы вы когда-нибудь вернуться в Англию в качестве тренера?

Да, конечно, ведь это родина футбола. Английские клубы уже обращались ко мне, но в тот момент я не был готов.